От Мировой до Гражданской войны. Воспоминания. 191 - Страница 111

К оглавлению

111

В руках добровольцев понемногу началось налаживание флота. Первым добровольческим военным судном была лодка «Тюлень», а за ней последовали и другие суда.

Уход союзников из Севастополя под напором большевиков снова расстроил начавшееся дело. Все суда, которые могли выйти в море, ушли в Новороссийск, но их было ничтожное количество: крейсер «Корнилов», два-три старых миноносца, канонерская лодка и это все. Через два месяца добровольцы вернулись, и работа началась сначала.

Когда я прибыл в Севастополь, офицеров там уже было довольно много: все должности как в учреждениях, так и на судах, были заняты. Много пожилых офицеров не находили себе применения и находились в резерве, т. е. получали минимальное жалованье.

Так же, как и повсюду в России, общее настроение можно было характеризовать следующим образом. Настроение офицерской массы, в особенности среди пожилых офицеров, было пассивно-выжидательным. Они не понимали важности момента борьбы за существование, как за свое собственное, так и Русского государства. Все надеялись, что все образуется без их участия и на их долю останется только пользование плодами чужих усилий. На основании этой психологии работа велась в бюрократическом темпе и выражалась, главным образом, в писании отношений и отписок. Многие считали себя обиженными, потому что не получили соответствующего служебному стажу места, и потому саботировали. Молодежь, конечно, не принадлежала к этой категории, но у нее был другой важный недостаток: революция всех разнуздала, все спешили жить и наслаждаться; может быть, и долгие годы Великой войны, и сопряженные с нею лишения влияли на настроение молодежи, но она потеряла равновесие и дисциплину.

Система комплектования судов в Севастополе была следующая: каждый командир набирал себе команду из всех, кого он желает. Офицеры были кадровые, их было всегда сверх комплекта, а нижние чины состояли и из старых матросов, и из солдат, и из бывших гимназистов и студентов. Старались иметь одну треть состава из интеллигенции, что обеспечивало вполне политическую благонадежность команды. Такой разношерстный состав, конечно, нужно было систематически и долго обучать, а для этого не было времени, так как требования, предъявляемые главным командованием к флоту, как мы увидим, были большие, и следствием этой неподготовленности личного состава были постоянные поломки и аварии.

Конечно, среди офицеров обеих категорий были и блестящие исключения, работавшие вполне сознательно и не за страх, а за совесть, но, к сожалению, таких было не много.


Порт

Для того чтобы воссоздать из полуразрушенного состояния флот, нужен был благоустроенный и хорошо снабженный порт. К сожалению, этого не было. К началу революции Севастопольский порт был, что называется, полная чаша. Он был обильно снабжен всеми материалами и имел обширный кадр квалифицированных и опытных рабочих. С началом революции, конечно, началось расхищение, что касалось, главным образом, одежды, белья, всяких материй и запасов провизии. После того, как главным занятием рабочих стала политика, конечно, и работоспособность порта упала на 75 %. Должен, впрочем, сказать, что севастопольские рабочие представляли наиболее консервативный элемент в Совете рабочих, солдатских и матросских депутатов, и они не раз вступали в конфликт с разнузданной матросской массой. Они были против всяких убийств и насилий, устроенных дважды приезжими из Петербурга агитаторами, и их севастопольские демагоги часто с целью оскорбить называли буржуями.

Главный урон Севастопольскому порту нанесли, впрочем, немцы. Они систематически вывозили все им полезное в Германию. Целые серии поездов, груженных всевозможными запасами, ежедневно направлялись к австрийской границе. Нуждаясь в меди, бронзе и других материалах, немцы снимали с кораблей все медные части, обдирали с каютной мебели кожу, брали скатерти и занавески и т. д. Грабеж был систематический, и все отправлялась «нах фатерланд». После ухода немцев французам уже ничего не оставалось грабить. В противоположность немцам, где грабеж носил государственный характер, тут грабили, что оставалось, отдельные лица. Даже греки успели кое-чем поживиться и утащили императорский гребной катер.

Адмирал Канин преобразовал порт на социалистических началах: во главе был директор, но рабочие работали по коллективному договору и дисциплинарная власть, прием и увольнение зависело от правления профессионального союза. С точки зрения политической в такое тревожное время – это нововведение было, пожалуй, и недурно. Рабочие, будучи сами хозяевами, были довольны порядками, объявили политический нейтралитет как по отношению к большевикам, так и к добровольцам, и их правление интересовалось почти исключительно хозяйственными делами, устройством кооператива, закупкой картошки и т. д. Что касается до продуктивности работы порты, то, как я уже говорил, ее нельзя было оценивать больше, чем в 25 % дореволюционной.


Госпиталь

В Севастополе был госпиталь первого разряда, в котором во время войны лечилось много раненых с фронта, главным образом, из рядов Кавказской армии, которые доставлялись из Трапезунда на санитарных пароходах под флагом Красного Креста. Личный состав врачей был там вполне достаточен, но госпитальное имущество было в самом несчастном состоянии. Медикаментов было мало, а главный недостаток был в белье, как постельном, так и носильном. Больные лежали на грязных матрасах без простынь, в которых кишели вши и откуда разносилась эпидемия сыпного тифа. Между тем белья нельзя было ни купить, ни достать.

111